Ночь!.. на дворе лучик мелькнул...
ты ещё такой слабый, - а всё туда же - вверх, по ниточке, по травиночке...
До чего хороша, эта тихая прохладная ночь! Вот только бы отдышаться чуток. Слабость подкатывает, беспричинно перегоняя и перебирая как чётки в руках очертания улиц, вымощенных весенним дождём. Ничего.., это всё пройдёт...не скоро, - но пройдёт. Утро не за горами.
... А как босиком было легко бегать летними вечерами! Ночь наступала, а ты и не видел, - словно и не было её, а может и вовсе она не наступала?..
Холодновато как-то, прохладой повеяло...
- ... А стояла такая жара!
Босиком по просёлочным улицам, без страха, по темноте!.. и силы не убавлялись...
- Нет! это не совпадение!
Пора и спать ложиться...
Луна грустно так зажмурилась на пороге, провожая на заслуженный покой.
- ...А трава - пахучая, зелёная, - и никуда не отпускала маленькие пяточки...
...А издалека родной голос, словно потерялся среди просёлочных улиц, облитых прохладным дождём и многолетней лунной дорожкой, соединяющей две такие совсем разные судьбы, неожиданно скрещивающиеся и отражающиеся лунным светом, вышедшим из невесть откуда-то появившихся призрачных туч... :)
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Нашедши сыр, сказала мышь:
– Красиво жить не запретишь!
Комментарий автора: две судьбы встречные: малый и взрослый - одно и то же лицо, воспоминания своего детства - как в зеркале. а при чём тут мышь?
Михаил
2011-05-24 13:59:48
да!, вы правы!
дело всегда не в мыше!
дело всегда в сыре!
вот и вы среагировали правильно: а при чём тут мышь? Комментарий автора: если вы имеете ввиду эту аллегорию-рассказик в виде сыра для мыши или что другое? напишите мне на майл почту? а то чего ты нехорошо - загадками...
Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
